«БФУ — единственный государственный вуз в регионе, который готовит юристов широкого профиля»
«Смена руководства — тенденция времени»
— Олег Заячковский руководил сначала юридическим факультетом, а потом юридическим институтом порядка 20 лет. Почему потребность в смене руководства возникла именно сейчас?
— Скорее всего, это тенденции времени. Происходит определенная смена поколений. Сейчас один из принципов деятельности БФУ им. Канта — это деятельность на основе конвенции поколений (ректор о ней неоднократно). Речь идет о сохранении традиций, которые были заложены, и модернизации. В связи с этим было принято решение в том числе и о замене руководства юридического института. Тем более что Олег Антонович отдал этому достаточно сил и энергии и был готов отойти от руководства.
— Олег Заячковский стал научным руководителем института. Эта должность появилась также в рамках конвенции поколений?
— Да, конечно. Именно конвенцией поколений это и было вызвано — принцип преемственности. Функционал должности заключается в поддержке научных исследований, организации конференций и т. д. Но мы еще данный функционал дорабатываем, потому что это новая должность не только для юридического института, а в целом для университета. Это первый такой пример конвенции поколений в действии, когда Олег Антонович и дальше остается в нашем составе в качестве консультанта по основным вопросам.
Научный руководитель юридического института БФУ Олег Заячковский и губернатор Калининградской области Антон Алиханов
— Получается, что это такой сигнал для остальных институтов, чтобы они тоже ввели в штатное расписание должность научного руководителя? Или пока преждевременно об этом говорить?
— Наверное, преждевременно.Мне кажется, что мы один из немногих институтов, который в течение многих лет возглавлял один человек — Олег Антонович отдал более 20 лет юридическому факультету и институту. В рамках университета подобных прецедентов не так много.
— Ваше назначение и. о. директора юридического института можно назвать техническим, потому что вы работали заместителем Заячковского? Или кафедра международного и европейского права показала свою значимость?
— Я не думаю, что кафедра сыграла здесь какую-то роль. Наверное, это было связано с тем, что в июле 2020 года я была назначена на должность заместителя с возможностью в дальнейшем занять должность непосредственно директора.
«Фалеев — хедлайнер, но нам тоже есть чем похвастаться»
— В начале нулевых считалось, что юридический и экономический факультеты самые популярные в университете: они привлекали большое количество студентов на контрактной основе. Сейчас юридический институт по-прежнему один из самых многочисленных?
— Нет, сейчас он не самый многочисленный. Это связано еще и с тем, что некоторые институты стали соединением специальностей (например, институт гуманитарных наук — там очень много направлений подготовки и количество студентов в разы больше). Сейчас медицинский институт довольно крупный — это новое и популярное направление, там много иностранных студентов. Так что мы не самый большой и многочисленный институт. Но если мы говорим о конкурсе, то один из самых высоких показателей остается по нашему направлению (особенно по магистерским программам). В 2020 году у нас были самые высокие показатели: порядка 12 человек на место (по количеству заявлений на бюджетное место).
— В Балтийском федеральном университете есть внутренняя конкуренция за абитуриентов между институтами? Условно говоря, человек не поступает на юридический и идет в институт гуманитарных наук?
— Такая история есть всегда. Если мы говорим о бакалавриате, то абитуриенты поступают по результатам ЕГЭ. И если для поступления требуются одинаковые дисциплины (обществознание, история).
Татьяна Ежова, кандидат юридических наук, руководитель юридического института БФУ им. Канта
— Конкуренция с другими вузами присутствует? Калининградский филиал Санкт-Петербургского университета МВД РФ готовит юристов, которые работают в правоохранительных органах, и вы тоже готовите специалистов для этой отрасли.
— Мне кажется, что мы конкурируем не с КЮИ МВД. У нас может быть потенциальная конкуренция с Западным филиалом РАНХиГС, который открывает направление «Юриспруденция» в этом году.
— РАНХиГС для этих целей бывшего председателя Калининградского областного суда Виктора Фалеева — это, условно говоря, такой хедлайнер. Вам есть чем ответить?
— Нам тоже есть, чем похвастаться. У нас устоявшийся коллектив преподавателей, причем квалифицированный. Все наши преподаватели либо кандидаты наук, либо доктора наук.
— РАНХиГС себя во многом позиционирует как «инкубатор будущих чиновников». Насколько активно юридический институт участвует в формировании кадрового состава органов власти? Известно, к примеру, что министр культуры и туризма Андрей Ермак и заместитель гендиректора «Корпорации развития Калининградской области» Олег Скворцов — выпускники юрфака БФУ.
— Мы активно в этом процессе участвуем. Причем не только на региональном уровне, но и на федеральном. Наши выпускники работали в Министерстве образования РФ. В Агентстве стратегических инициатив есть наши выпускники. Мы даем необходимые знания, чтобы наши выпускники могли реализовать себя в направлении публичного права: в различных администрациях, в управлении государственными делами.
Олег Скворцов (заместитель генерального директора АО «Корпорация развития Калининградской области») |
«Я абсолютно уверен, что учился в «золотой век» юрфака тогда еще КГУ. Он как раз пришелся на границу двух тысячелетий. Благодаря Вере Заботкиной появился Еврофакультет, а студенты получили возможность обучаться не только в Калининграде, но и за рубежом. Обучение в Великобритании, Германии, Италии и тогда, и сейчас отличается от российских стандартов образования. При этом у нас преподавали гуру своего дела, профессионалы, которые учили не зубрить, а размышлять, обсуждать и понимать предмет. |
— К нам приходят учиться в том числе представители правительства области. Недавно министр экономического развития, промышленности и торговли Дмитрий Кусков закончил у нас магистратуру по программе «Юрист в органах государственной власти». Данная программа включает базовые знания в сфере государственного управления, конституционного права, права сопровождения деятельности органов государственной власти.
Мы тесно сотрудничаем с представителями Калининградской областной Думы. Начальник государственно-правового управления Юлия Курелех у нас проводит занятия. В рамках этой программы была дисциплина «Уставное судопроизводство», но перестала быть . Мы ее заменили на «Юридическое сопровождение органов государственной власти». Ее в этом году будет читать Елена Гора — начальник управления по правовому обеспечению законотворческой деятельности и взаимодействию с Облдумой правительства области. С 2021 года на очной форме мы объявляем набор по программе «Юрист в публично-правовой сфере». Там планируется некое объединение: туда будут включены дисциплины интеграционного права, потому что Евразийский экономический союз активно развивается.
Мы ожидаем интерес к этой программе. Эти прогнозы связаны в том числе и с тем, что мы регулярно проводим опросы среди работодателей. Мы получили от них запрос, что [выпускникам] не хватает знаний в сфере права ЕАЭС. Человеку, чтобы двигаться дальше по карьерной лестнице, необходимо расширять свои знания.
Андрей Ермак, министр культуры и туризма Калининградской области |
«Юрфак мне достаточно много дал. Это не просто образование или профессия, это образ мысли. Считаю, что юридическое образование нужно каждому человеку как система базовых знаний о своих правах, обязанностях и возможностях. Когда у человека есть юридическое образование, он совершенно иначе относится к вопросу отстаивания своих прав или соблюдения обязанностей. |
«У нас высокие квалификационные показатели»
— Возвращаясь к потенциальной конкуренции с КЮИ МВД РФ. Олег Заячковский еще в 2017 году , что КЮИ готовит специалистов для «узкой специфической сферы» (видимо, сотрудников полиции). БФУ же активно участвует в формировании Следственного комитета и прокуратуры.
— Очень много наших выпускников работают в Следственном комитете. В прокуратуре тоже достаточный процент (может быть, не так много). Но при этом мы сейчас развиваем сотрудничество с региональной прокуратурой, подаем заявки на формирование кадрового резерва: подаем списки студентов, которые готовы к работе в надзорном органе. Кадровые службы оценивают их потенциал и приглашают. Мы сейчас как раз налаживаем контакты, потому что в прокуратуре тоже свои изменения в руководстве. Со всеми органами власти Калининградской области у нас подписаны договоры о сотрудничестве и возможности прохождения практики.
— Есть специальные образовательные программы для специалистов, которые хотят связать свою карьеру с правоохранительными органами?
— Магистерская программа «Юрист в правоохранительной сфере» предполагает формирование знаний, умений и навыков в области уголовного права и процесса. Упор делается на отдельных аспектах квалификации преступлений и всем, что касается уголовного судопроизводства: работа следователя, экспертиза, деятельность криминалиста, — все это рассматривается в рамках данной программы.
— Как вы оцениваете сегодняшние составы кафедры уголовного права и кафедры уголовного процесса и криминалистики?
— У нас высокие квалификационные показатели. На данных кафедрах есть несколько докторов наук: и на кафедре уголовного права, и на кафедре уголовного процесса. Они развивают свои научные школы.
Доктор наук — это высшая квалификация в научной сфере. Это человек, который самостоятельно занимается научно-исследовательской деятельностью, который имеет своих учеников, защитил несколько кандидатских диссертаций и вывел на защиту аспирантов. Здесь у нас достаточный потенциал, но совершенству нет предела.
— Речь идет о привлечении специалистов из других вузов?
— Конкретные фамилии я не назову, но речь идет о привлечении к учебному процессу практиков. Особенно тех, кто имеет научные степени: у нас есть кандидаты юридических наук, которые занимаются деятельностью на практике. Это не только сотрудники правоохранительные органов, но и судьи. На кафедре уголовного права работает Татьяна Долгих — судья Калининградского областного суда. Нам бы хотелось в этом направлении заниматься укреплением кадрового состава. Это могут быть сотрудники прокуратуры или следственных органов. То есть люди, которые с этим непосредственно работают, а не только знают теорию.
— Кафедру криминалистики возглавляет профессор — автор отдельного научного направления. Ее имя отмечено в учебниках по истории современной криминалистики. Можно сказать, что это такой своеобразный «магнит», который привлекает абитуриентов из других субъектов Федерации?
— Это наш доктор наук. В институте сформировалась крупная научная школа криминалистической ситуалогии и криминалистического моделирования. Я на одной из последних встреч с абитуриентами говорила, чтобы они обратили внимание на кадровый потенциал магистерских программ. Мне кажется, что какие-то конкретные персоналии могут привлекать студентов, чтобы они пошли изучать юриспруденцию.
— Олег Заячковский говорил, что юридический институт формирует 90 % адвокатуры. Получается, что абитуриентам, которые хотят строить адвокатскую карьеру, по сути, больше некуда пойти учиться?
— Для абитуриентов главное — это юридическое образование получить… Действительно, порядка 90 % действующих адвокатов — это наши выпускники. Из государственных образовательных учреждений это, наверное, единственный вариант. Но есть в Калининградской области коммерческие образовательные учреждения, где абитуриенты могут получить диплом юриста. Но вопрос в том, смогут ли они дальше быть успешными адвокатами, потому что эта профессия предполагает активную работу, чтобы потом себя содержать и деньги зарабатывать.
— Согласно реестру Адвокатской палаты, в области сейчас работают более 600 адвокатов. Вам не кажется, что рынок подобных услуг сейчас перенасыщен?
— Я об этом буквально недавно думала, но, поговорив с представителями нашей палаты, поняла, что им всем хватает работы. Так что, видимо, нет.
— Калининградцы так активно судятся?
— Да, и после первой волны пандемии и всего, с чем мы столкнулись, спрос на юридические услуги вырос.
— В квалификационную коллегию судей Калининградской области в качестве представителей общественности входят только представители юридического института. Почему так получилось?
— Видимо, наших сотрудников оценивают как квалифицированных специалистов, которые могут оценить наличие необходимых знаний для работы в качестве судьи.
— У вас такая монополия получается: вы формируете Следственный комитет, прокуратуру и еще и судейский корпус экзаменуете. Разве это правильно?
— Мы — единственный государственный вуз в регионе, который готовит юристов широкого профиля. На конкретной сфере права не специализируемся. Видимо, это дает возможность нашим выпускникам находить себя.
«У иностранцев есть интерес к России, это большой рынок»
— В силу географического положения и специфики местного бизнеса, в регионе всегда был спрос на специалистов по таможенному праву. По данному направлению какие есть программы?
— Конкретно по таможенному праву — нет. Но есть спецкурс на бакалавриате (здесь даются общие базовые знания) и магистерская программа «Правовое сопровождение бизнеса».
— Кажется, что раньше на юрфаке делался упор на изучении права ВТО, но сейчас акцент смещается на право ЕАЭС.
— И то и другое для нас важно. Российская Федерация является участником ВТО, и мы входим в Евразийский экономический союз. Поэтому для юриста тут еще возникает вопрос, как соотносятся между собой эти правовые системы. В идеале нужно знать и то и другое, чтобы быть успешным в сфере бизнеса, и в сфере государственного управления. Он должен понимать, что у Российской Федерации есть определенные обязательства и в рамках ВТО, и в рамках ЕАЭС. Нельзя игнорировать ни те, ни другие. Нужно уметь лавировать между этими двумя системами.
Недавно мы запустили короткий курс по Российскому праву и праву ЕАЭС, который направлен на привлечение иностранных студентов. Подано порядка 40 заявлений на обучение. Данный курс мы даем модулем (то есть большое количество времени он не занимает, буквально несколько недель). В рамках курса будет представлено несколько тематик: основы российского конституционного, частного и уголовного права, защита прав человека и основы права ЕАЭС. Не ожидали такого спроса, но студенты из Германии, Италии активно записываются на этот курс.
— Они связывают свою дальнейшую карьеру с Россией? Почему у них есть такой интерес?
— У них в целом есть интерес к России. Это большой рынок, если сравнивать с европейскими странами. Видимо, они ассоциируют себя с какой-то деятельностью, связанной с российскими компаниями, а если мы берем ЕАЭС, это большие территории и рынок.
— Какова сейчас ситуация с иностранными студентами в юридическом институте?
— Их не так много, как хотелось бы. В основном это студенты из Литвы и Латвии, достаточно много студентов из Казахстана. Из Узбекистана есть студенты. Они у нас учатся на бакалавриате, получают базовое юридическое образование, которое потом смогут использовать и у нас в стране, и у себя. Мы участвуем в конкуренции на глобальном рынке со столичными и казахстанскими вузами за этих студентов. Но следует учитывать, что юриспруденция изначальна завязана на национальную правовую систему. Экономика, к примеру, более подвижна. В юриспруденции есть сложность с национальной привязкой. На уровне магистратуры получается примерно та же география, плюс у нас есть несколько студентов из Таджикистана, которые достаточно успешно обучаются дистанционно.
— На ваш взгляд, в юристах какого профиля сейчас испытывает потребность рынок Калининградской области?
— Мы регулярно проводим встречи с работодателями, чтобы понимать, что им нужно. И к своему удивлению, я каждый раз слышу от работодателей, что они ждут от наших выпускников базовых юридических знаний. Чтобы была прочная база, это специалитет и бакалавриат. Кроме того, сейчас важно знание иностранного языка, компьютерная грамотность и еще одна современная компетенция — умение ориентироваться в быстро меняющихся обстоятельствах и находить решение. Это, безусловно, не функция конкретной дисциплины, а так называемые soft skills. Это сейчас основная компетенция для выпускника любого направления, который хочет быть востребованным на рынке труда.
«Посматриваем в сторону Азии»
— Что включает в себя магистерская программа «Международное право и право интеграционных объединений»?
— Раньше она реализовывалась под названием «Международное право и европейское право». Ребрендинг мы сделали исходя из возрастающего интереса к праву ЕАЭС. Здесь мы учли не только базовые вопросы, связанные с международным правом, но и включили дисциплины по европейскому праву, праву Евразийского экономического союза. Программа знаменательна тем, что студентам на втором году обучения предоставляется возможность пройти обучение в партнерских вузах Германии: Геттингенский университет и университет города Марбург. При выпуске студенты получают два диплома: диплом БФУ и диплом Геттингена или Марбурга. Выпускается специалист, который может работать и в органах государственной власти, и в международных организациях.
— Зачем ему диплом Геттингенского университета, если он собирается работать в российских органах власти?
— Есть такое выражение: «Чтобы понять свою правовую систему, надо понять правовую систему другого государства». Всё познается в сравнении, и выпускник, у которого есть бэкграунд с зарубежным образованием, может лучше ориентироваться в нашей правовой системе. Для нашего региона, как мне кажется, знания немецкого права важны: экономические связи с немецкими партнерами довольно развиты.
— Рынок испытывает потребность в подобных специалистах?
— Мы не ориентируемся только на рынок Калининградской области. Буквально недавно выпускница данной программы трудоустроилась в суд ЕАЭС и уехала в Минск. Другая работает в Москве в Институте права и публичной политики, это такое научное направление. У нас есть выпускники, которые работают в Европейском суде по правам человека.
— Насколько вам удалось сохранить международные программы в пандемию?
— Наши основные партнеры — университет Геттингена и университет Марбурга — всегда с нами. У нас традиционно хорошие отношения с университетом города Берген (Норвегия). Наши студенты ежегодно ездят в эти вузы на стажировку (буквально в январе студентка уехала на семестр). В пандемию программы обмена, к счастью, продолжают реализовываться. С Марбургом мы сделали возможность дистанционного прохождения стажировки.
— Вы планируете расширять географию партнерских связей?
— Да, мы налаживаем связи с польскими вузами. Наша студентка проходит стажировку в университете Белостока. Это наш новый партнер, с которым мы развиваем отношения. Пока мы охватываем европейские вузы, но в сторону Азии посматриваем и думаем о потенциальных партнерах. Я ездила в Китай в Шаньдунский политехнический университет (с их юридическим факультетом мы проводили круглый стол по вопросам правовых вызовов, связанных с пандемией). Может быть, с данным вузом удастся наладить контакты.
— Экономические связи регионального бизнеса с Европой достаточно сильные. Благодаря сотрудничеству с Китаем каких специалистов вы сможете дать рынку?
— Китаю интересно всё что касается евразийского пространства и интеграции. Китаю интересно всё, что касается евразийского пространства и интеграции. Для нас Китай интересен как рынок услуг и товаров. В том числе янтаря.
— У вас статус магистра права Геттингенского университета. Что лично вам он дал?
— Прежде всего Россия и Германия — это романо-германская правовая система. Наш гражданский кодекс основан на тех же нормах, что и Германское гражданское уложение. У немцев очень интересная подготовка юристов. Их “затачивают” на определенные алгоритмы при рассмотрении любой ситуации. Они по полочкам рассматривают любой вопрос и не пропускают ни одного элемента. Это структурирует сознание. Начинаешь более последовательно мыслить как юрист и обращать внимание на элементы, которые ты мог не заметить.
— В 2011 году Калининградский университет получил статус федерального. Была поставлена задача развивать науку. Насколько активно юридический институт принимает участие в научных исследованиях?
— В научную деятельность мы вовлечены — анализируем существующую правовую действительность,пытаемся предложить, что можно сделать в рамках ее улучшения. Научное направление у нас пока не самое развитое, мы хотели бы с ним активно работать.
— Допустим, Александр Саленко — доцент кафедры международного и европейского права — активно публикуется. Это же тоже можно расценивать как научную деятельность?
— Конечно. У нас высокие показатели по количеству публикаций среди преподавателей. Современные требования к ученому — публикации в журналах с высоким рейтингом (включены в Scopus), которые входят в первый, второй квартиль (показатель, который отражает уровень цитируемости издания. — Прим. ред.). Однако, к сожалению, юриспруденция в чистом виде как научное направление в таких издания не всегда представлена.
— Есть варианты коллаборации с другими институтами для этих целей?
— Мы над этим работаем. Есть успешный опыт — сотрудничество с институтом живых систем по вопросу этико-правовых проблем геномных исследований. Они отвечают за естественно-научную часть, а мы за то, как данную проблему регулирует право. Есть еще этическая составляющая, но это уже к философам. Как показывает практика, поддержку получают междисциплинарные исследования.
«Юрисконсульты не делают это бесплатно, а мы делаем»
— Юридическая клиника — структура института, где студенты оказывают бесплатную юридическую помощь гражданам. На ваш взгляд, получился полноценный институт юридических услуг или это все-таки просто такая возможность для студентов пройти практику?
— И то, и другое. Структура была создана, чтобы граждане получали юридическую помощь. Но для студентов это возможность попробовать свои силы в юридической профессии и заниматься консультированием населения.
— Юридическая клиника может конкурировать с коммерческими компаниями, оказывающими юридические услуги?
— Такой цели мы не ставим, и мне кажется, что в крупные юридические компании приходят другие категории граждан.
— Но есть же и некрупные: в городе есть юрисконсульты, которые снимают небольшие помещения и оказывают населению базовый набор юридических услуг: составление исков, договоров и так далее.
— Но они же не делают это бесплатно, а мы делаем.
— То есть студент бесплатно сделает типовой договор без ошибок, точно так же, как это сделает юрисконсульт?
— У нас же студенты в клинике не сами по себе работают, а под руководством преподавателей, насколько правильно договор оформлен. — Насколько востребована юридическая клиника?
— Достаточно востребована. Особенно в период пандемии: граждане к нам дистанционно могли обращаться. За 2020 год клиника провела 237 консультаций. Мне кажется, это довольно хороший показатель, и он свидетельствует о росте, потому что в 2019 году консультаций было меньше. — Получается, что она у вас нарабатывает аудиторию. Можно говорить о том, что какая-то постоянная клиентская база сформировалась?
— Постоянной клиентской базы нет. Есть некоторые граждане, которые всегда приходят. Это в целом разные люди и с разными вопросами.
